Бой в Ущелье Коултера

Команды не было слышно: в этом
ужасном хаосе выстрелов, рвущихся снарядов, звенящих осколков и летающих
щепок никакой голос не мог бы быть услышан. Офицеры - если они тут и были -
не отличались от солдат; все работали вместе, пока не погибали. Прочистив
пушку, ее заряжали; зарядив, ее наводили и стреляли. Полковник заметил нечто
новое для него в военной практике - нечто страшное и противоестественное:
жерло пушки было в крови! Не имея долгое время воды, люди обмакивали губку в
кровь своих убитых товарищей, которой натекли уже Целые лужи. Во время
работы не было никаких пререканий. Каждый ясно знал, что ему делать. Когда
один падал, другой, казалось, вырастал из-под земли на месте мертвеца, чтобы
пасть в свою очередь.
Вместе с погибшими пушками лежали погибшие люди - около обломков, под
ними и наверху; а позади, за дорогой, - страшная процессия! - ползли на
руках и коленях раненые, которые еще могли двигаться. Полковнику, - он из
сострадания послал свою свиту правее, - пришлось давить копытами своего коня
тех, смерть которых не вызывала сомнений, для того, чтобы не раздавить тех,
в которых еще теплилась жизнь. Он спокойно прокладывал себе путь в этом аду,
проехал вдоль орудия и, ослепленный дымом последнего залпа, коснулся наощупь
щеки какого-то человека, державшего банник. Тот после этого упал (ибо счел
себя убитым), думая, что в него попал снаряд. Какой-то чудовищный демон
преисподней выскочил из дыма, чтобы занять его место, но остановился и
посмотрел на всадника каким-то нездешним взглядом: зубы его сверкали
белизной из-за черных губ; глаза, горящие и расширенные, сверкали как
уголья, под его окровавленным лбом. Полковник повелительным жестом указал
ему назад. Демон поклонился в знак повиновения. Это был капитан Коултер.
Одновременно с жестом полковника, прекратившим канонаду, тишина
воцарилась на всем поле сражения. Снаряды не летали больше в это ущелье
смерти; неприятель также прекратил канонаду. Его армия ушла уже несколько
часов назад, и командир арьергарда, удерживавший эту опасную позицию такое
долгое время в надежде прекратить огонь федералистов, в этот момент сам
прекратил канонаду.
- Я не имел представления о размерах моей власти, - шутливо говорил
кому-то полковник, направляя свой путь к вершине, чтобы узнать, что же
случилось на самом деле.
Час спустя его бригада расположилась бивуаком на неприятельской
территории, и зеваки рассматривали с некоторым страхом, как какие-то
священные реликвии, десятки валяющихся раскоряченных мертвых лошадей и три
подбитых пушки.
Мертвых унесли; их истерзанные, изувеченные тела дали бы победителям
слишком большое удовлетворение.
Разумеется, полковник и офицеры остановились в доме плантатора. Правда,
он довольно сильно пострадал от огня, но все же это было лучше, чем ночевать
под открытым небом.