Избранные произведения

Впереди шел настоятель под лиловым
балдахином, окруженный отцами-священниками, и держал в руках священный
символ распятия Спасителя нашего. За ним следовали мы, монахи, несли
зажженные свечи и пели псалмы. А сзади многолюдной толпой теснился народ,
разодетый по-праздничному.
Впереди гордо выступали рудокопы и соледобытчики во главе с
зальцмейстером на коне под богато шитой попоной. Был он человек собой
важный, высоколобый, с большим мечом на боку и в широкополой шляпе с пером.
За ним ехал его сын Рохус. Пока мы собирались и строились перед воротами, я
успел внимательно рассмотреть его. По-моему, это дерзкий и своенравный
юноша. Из-под шапки, надетой набекрень, он бросал плотоядные взоры на женщин
и дев. А на нас, монахов, посматривал с презрением. Боюсь, что он плохой
христианин. Но вот красавца такого я еще никогда в жизни не видел: высокий,
стройный, как молодая сосна, глаза светло-карие и золотистые кудри.
Зальцмейстер в здешних краях - лицо такое же влиятельное, как и наш
настоятель. Его назначает сам герцог и облачает властью во всех делах. Ему
принадлежит даже право миловать и казнить тех, кто обвиняется в убийстве или
иных ужасных преступлениях. Но Господь, по счастью, одарил его умеренностью
и здравомыслием.
Шествие двинулось через деревню в долину и спустилось ко входу в
большую соляную шахту. Здесь был установлен алтарь, и наш настоятель
отслужил торжественную мессу, а все люди, сколько их собралось, стояли на
коленях. Я заметил, что зальцмейстер и его сын очень неохотно преклонили
колени и головы, и это наблюдение огорчило меня. Когда служба кончилась,
шествие потянулось на гору, которую здесь называют Кальвария, она
возвышается над монастырем, и с нее открывается широкий вид на лежащие внизу
земли. Здесь настоятель воздел кверху святое распятие, дабы изгнать нечистых
духов, таящихся среди круч, а также прочитал молитвы и провозгласил
проклятие демонам, обитающим в долинах. Трезвонили колокола, вознося хвалу
Богу, казалось, небесное пение разносится по округе. И во всем такая
чистота, такое благолепие.
Я поискал взглядом, здесь ли дитя палача? Но ее нигде не было видно, и
я не знал, радоваться ли тому, что она сейчас недоступна для оскорблений от
участвующих в шествии, или же огорчаться, что не могу черпать духовную силу
от лицезрения ее небесной красоты.
После службы был пир. На лугу в тени деревьев стояли столы, и за этими
столами все, духовные лица и миряне, сам преподобный настоятель и великий
зальцмейстер, ели пищу, которую готовили и подносили им юноши. Они развели
большие костры из сосновых и кленовых поленьев, клали на уголья огромные
куски мяса на деревянных вертелах и переворачивали, пока не запекутся, а
тогда раскладывали по столам.